Нехорошая квартира. Месть покойника
Месть с того света...
Рассказ Валентины М. из Петрозаводска о том, как профессор бывшей кафедры марксизма-ленинизма перестал быть атеистом.Эту историю рассказал мне профессор одного из столичных ВУЗов, человек трезвый, рассудительный и в какой-то мере даже циничный. Уверена, что никому кроме меня он ее не рассказывал — больше всего на свете он боялся показаться смешным. Наши доверительные отношения и уверенность в том, что я никогда не поставлю его в неловкое положение, дали возможность ему выговориться. Он мне даже позволил рассказывать о случившемся, но не называя имен. Назовем героя моей истории Василием Васильевичем.
Итак Василий Васильевич развелся с супругой, разменял квартиру, оставив ей с сыном практически тоже, что и было, а для себя выговорив по принципу «поживем-наживем, а четыре стены хоть какие надо иметь» комнату в ужасном месте, окнами на железную дорогу и с соседом-стариком. Все можно было бы пережить, но соседство ему досталось — упаси всех нас Бог! Старик рылся в помойках и добычу приносил домой. И не по бедности. Не раз показывал профессору сберегательную книжку с весьма солидной суммой.
«Дед, — говорил Василий Васильевич, — ну сколько ты на этом рванье зарабатываешь? Давай я буду тебе каждый месяц давать столько же, но ты должен выбросить из дома все, что насобирал и больше не носить!» Дед мучился, раздумывал, и не соглашался. Они начали ругаться. В очередной раз застав в ванне замоченные тряпки из мусорника, а на трубах для горячей воды сушащуюся рваную и дурно пахнущую старую обувь (предмет особой привязанности старика), профессор, забыв об интеллигентности, пообещал убить его, если еще раз в местах общего пользования обнаружит вещи из помойки.
Дед обиделся, перетащил все в свою комнату и перестал здороваться. От этого мало что изменилось: в квартире стояла застоявшаяся вонь, и хотя Василий Васильевич уже не заставал в ванне подарки с помойки, тем не менее использовать ванную комнату по назначению не решался. Да и вообще, по квартире двигался, боясь прикасаться к стенкам и предметам.
И вот дед умер. Наверное профессор (прости и пойми его, Господи!) вздохнул с облегчением. Никаких родственников не нашлось. Василию Васильевичу пришлось принять самое непосредственное участие в предании тела соседа земле, а возвратившись домой, будучи человеком юридически грамотным и понимая, что последует немедленно после похорон, он из связки ключей деда стащил ключ от его комнаты и тут же сделал дубликат.
Все произошло именно так, как предполагал профессор. Пришли официальные лица, опечатали на 6 месяцев комнату деда, а ключ забрали с собой. Опечатали по-советски: приклеили «на соплях» бумажку с печатью, которую и отрывать не надо было — она отваливалась.
Ночью, выйдя в туалет, он увидел, что дверь дедовской комнаты открыта настежь. Он закрыл дверь, повернул ключ, подергал за ручку — все в порядке, попросту, как видно в прошлый раз сделал это не аккуратно. Утром обнаружилось, что дверь вновь открыта настежь. Стало не по себе. Опять закрыл дверь и с неспокойным сердцем отправился на работу. Вернувшись вечером, увидел ту же картину.
Будучи человеком дела, притащил инструменты и начал планомерно подгонять замок, уплотнять дверь и т.п. Придя к выводу, что теперь все причины самооткрывания двери устранены, улёгся спать. Но на душе было не уютно. Чудились шорохи, легкие шаги, вздохи. Не выдержав, встал и вышел в коридор. Дверь в комнату деда была открыта настежь. Он возвратился к себе и стал одеваться. Оставаться в этой квартире ему категорически расхотелось. В момент сборов погас свет. В темноте все звуки стали явственней, он ощутил смрадное дыхание рядом с лицом…
Полуодетый профессор пулей вылетел из дома. И не разу больше не ночевал там, пока не обменялся с семьей, которая могла претендовать на расширение жилплощади за счет «нечистой» комнаты.
С тех пор атеизма у Василия Васильевича поубавилось. А недавно мы зашли с ним вместе в церковь и он, неловко передвигаясь по ней, поставил свечу за упокой деда-соседа.
И. Царева
ред. shtorm777.ru
Источник
Комментарии
Отправить комментарий