Не изменить то, что предначертано (Мистические истории)

 

Я был тогда совсем молодым, всего–то 17 лет было, толком ничего и не видел в жизни, я ждал своих восемнадцать, через 6 месяцев, чтобы скорее отслужить и помогать своим. Жил я не в роскоши, но в заботе, матери у меня не было, она умерла, был только отец, да старший брат, нам всего хватало, чужого не брали, работали все, отец с братом на стройке, а я по домашнему хозяйству. Все было хорошо, про маму мы говорили редко, никто не готов был теребить старые раны, слишком жестоко она ушла, но не хочу об этом, до сих пор не смирился. Но и в наш устоявшийся тихий покой пришла беда…

Я, как всегда сидел вечером на крыльце и ждал отца с братом с работы, только в тот день они задерживались. Ужин успел остыть, и я решил зайти домой и подогреть в духовке, чтобы им было меньше ждать. Пока я ставил чайник, да разогревал мясо в горшках, дверь в дом отворилась. Я повернулся, чтобы спросить, чего они так задержались–то, но по бледному лицу брата понял, что случилась беда.
- «Миша, где отец»? – внутри, что–то словно камнем повисло.
- «Сереж, ты не волнуйся сильно, отцу просто плохо стало, он в больнице, нужно вещи собрать ему, чтобы переодеть можно было» - Миша нервничал, но старался выглядеть спокойно.
- «Я с тобой поеду» - сказал я.
- «Нет, кто за домом будет смотреть? Да и скотину скоро встречать с пастбища, ты сегодня считай один будешь без нас, справишься, или попросить кого помочь»? – он собирал вещи.
- «Справлюсь, не маленький уже, ты только хоть позвони» - попросил я.
- «Хорошо, я как смогу, то сразу домой приеду» - он потрепал меня по макушке.
- «Отцу привет, скажи, что я его дома жду» - выдохнул я тяжело, стало не по себе очень.

Миша собрал все, что нужно, и не смотря на мои протесты, все же прислал мне в помощь Юлю, это была его невеста. Юля мне нравилась, хорошая она, не вредная и всегда помогала нам своей женской рукой, отец говорил брату, чтобы женился скорее, но Миша и Юля твердо решили, что как только мне будет восемнадцать, так и поженятся. Скотину я загнал, а коров и коз Юля помогла подоить, и молоко раздать, да чтобы с оплатой не обманули, бабки у нас хитрые в селе. Почистил, накормил, и мы сели на скамье в ограде, Миша не отвечал на телефон ни мне, ни Юле, мы оба заметно нервничали.
- «Серега, ты не кисни, может не слышит, или с врачами, что–то говорит» - сказала она, а сама все смотрела на потухший экран телефона. Время перевалило уже за одиннадцать часов вечера, а от брата вестей все не было, в голове уже наступала паника, и не только я один, но и Юля сильно нервничала.
- «Я сегодня с тобой останусь, мало ли что, вдвоем веселее будет» - сказала она.
- «Хорошо, самому не по себе как–то стало, и почему он не звонит» - пробурчал я.
- «Все будет хорошо» - сказала она.
Мы просидели так почти до 2-х ночи, никто не мог уснуть, по комнатам не расходились, сидели в гостиной, потом все же Юля закимарила на диване, а я так и сидел на кресле, гипнотизируя телефон, боялся, что брат позвонит, а я не отвечу – усну, но усталость все же взяла свое и я тоже задремал, как и Юля. Сколько я проспал – не знаю, а проснулся от того, что меня тормошили за плечо, открыл глаза и увидел бледную, как мел Юлю.
- «Что случилось»? – сон слетел, как будто бы его и не было – «Миша звонил, что–то с папой, с братом»? – я не знал, что именно произошло, но становилось страшно.
- «Я не знаю, там кто–то воет или плачет, мне стало так тоскливо и страшно» - девушка всхлипнула.
- «Где, я ничего не слышу» - я попытался прислушаться, но была тишина – «Может тебе кошмар приснился»? – я посмотрел на нее.
- «Нет, я до сих пор слышу, словно это плач и ребенка, и вой чей–то и крик, и он совсем рядом, приближается, мне страшно» - она словно сама была ребенком и села рядом, всхлипывая.
- «Давай я выйду и посмотрю»? – спросил я, чтобы успокоить девушку.
- «Нет Сереж, я просто чувствую, что нельзя этого делать, словно беда будет и не одна» - она схватила меня за руку, в ее глазах застыл ужас. - «Но если там, что–то происходит, то как мы будем защищаться»? – спросил я.
- «Не знаю, нужно просто тихо сидеть, и не в коем случае не выходить, я чувствую, никогда не было такого, чтобы я точно прям знала, что выходить нельзя» - прошептала она тихо.
- «Может быть свет включим, так не будет сильно страшно»? – предположил я, бывает, что в темноте то, что не так страшно, очень пугает.
- «Нет, тогда нас точно заметят» - сказала Юля и резко выключила фонарик в телефоне – «Знаешь, вот словно внутри меня все кричит, что опасность, я не могу объяснить, просто прошу, поверь мне» - всхлипнула Юля.
- «Хорошо» - согласился я, а самому, как–то совсем не по себе стало. Мы почти до рассвета прислушивались к каждому шороху, где–то стали подвывать собаки, а такое у нас редко случалось, обычно это было точно к плохому. Юля все сильнее тряслась, она закрывала уши руками, и тихонько плакала, я не знал, чем ей помочь, так как не понимал, что она такого слышит. А когда почти с первыми петухами дверь открылась, мы оба закричали от страха, и тот, кто вошел тоже закричал. Как оказалось, это брат приехал только что, вид у него был так себе.
- «Вы чего орете»? – отдышавшись и схватившись за ворот рубахи, спросил он – «У меня чуть сердце не выскочило, фух» - выдохнул он и стал приходить в себя.
- «Да мы тут всю ночь слышали странные звуки, а Юля вон вообще смотри какая бледная от страха» - я тоже еле успокоился и тяжело дышал – «А ты трубку не брал» - укорил я его.
- «Простите, да некогда было, да и чтобы я сказал, беда Серый у нас с тобой, и очень большая» - опустил он голову.
- «Отец, он…» - я не смог выговорить то, что боялся спросить. - «Нет, не умер, но сколько протянет не ясно, врачи никаких хороших прогнозов не дают, говорят будет чудо если выживет» - закатил он глаза в потолок, явно сдерживая слезы.
- «Что с ним»? – спросил я. - «Рак, последняя стадия» - сказал брат.
- «Как же так, он же никогда не жаловался»? – не понимал я.
- «Мы просто тебе не говорили с отцом Серег, он давно знал, лечился пока мог, а потом, в общем решил сколько проживет, столько и на роду написано, да и тебя поднимать надо было, я уговаривал его, но он отмахнулся, сказал, что хватит уже, и запретил тебе говорить, а вчера ему плохо стало, увезли на скорой, ну и вот лежит в реанимации» - Миша посмотрел на меня словно извиняясь, а я не словно окунулся в ледяную воду, мама умерла от рака желудка…
- «У него тоже желудок»? – спросил я.
- «Нет, у него мозг, поэтому он последнее время стал выпивать, так боли были меньше, но это и сделало свое дело, сам понимаешь, так что Серега, как не крути, а придется держаться и не верить в чудо» - Миша встал и пошел к плите, поставил чайник.
- «Понятно, можно к нему»? – спросил я.
- «Не пускают» - рассерженно сказал брат – «Я просился, всю ночь с ними ругался, а они ни в какую, говорил, что раз шансов нет, то хоть побыть с ним немного, но говорят, что только через три дня» - брат ходил из угла в угол.
- «А если он умрет, может он сейчас умирает, давай поедем, пожалуйста» - попросил я его, с мамой нам так же не дали попрощаться, а мне так вообще до похорон не говорили, только потом сказали.
- «Хорошо, только давай я посплю немного, сил нет» - попросил брат, я согласился и кивнул – «Кстати, а кто вчера во дворе белье стирал, машинка, что ли сломалась»? – спросил он, а мы с Юлей переглянулись.
- «Ник – никто» - заикаясь сказала она и закрыла лицо руками заревев.
- «Что случилось, Юлечка» - подсочил брат к ней, а я следом. Юля выбежала во двор и как пришибленная встала около того места, где были чьи–то следы, и остаток мыльной воды.
- «Тут кто – то был, я же слышала, как кто–то толи плакал, толи выл» - словно в бреду говорила она.
- «Так, что тут именно было, раз с утра меня такой крик встретил»? – брат серьезно посмотрел на меня. Мы с Юлей ему все рассказали, он молча нас выслушал, и ему услышанное не очень понравилось.
- «Я не слышал ничего кроме скрежета и воя собак» - сказал я – «Но Юля явно, что–то слышала, ты бы видел, какая она была бледная» - объяснял я ему.
- «Верю» - выдохнул брат – «Нужно сходить к бабе Тате, и у нее спросить» - сказал он, а мы согласились.

Баба Тата была, что–то вроде местной знахарки, она лечила легкие болезни, иногда гадала, а иногда и предостерегала от опасности. Детей у нее не было, как она сама говорила, что это мол плата за знания, но многие просто старались не думать, так это или нет, хотя кое кто и сплетничал, что она аборт сделала на поздних сроках, вот и мается теперь. Правда сплетницам потом худо было, поэтому больше никто и не рискнул рот раскрывать. Миша, я и Юля решили сначала все же поспать, правда спали мы все не долго, так как уснуть не мог никто, даже уставший Миша, благо на работе ему отгулы дали, чтобы с отцом побыл, да на лекарства не пожалел начальник, из своего кармана дал, сказал, чтобы Миша обязательно возвращался, как сможет. О том, что отца скоро не станет, ему никто не хотел говорить, и так понимали, как было сложно теперь ему. Мы попили чай, да пошли к бабе Тате, чтобы спросить у нее, уж ежели кто и мог рассказать, то только она. Но не успели выйти за ворота, как смотрим она сама к нам идет и рукой машет. Мы остановились и стали ждать ее, она подошла к нам, указала молча на двор, и вошла первая, и сразу же пошла к тому самому месту.
- «Юля ты сегодня ночью в доме ночевала»? – спросила баба Тата у девушки.
- «Д – да» - сказала Юля.
- «По твоему лицу вижу, что слышала того, кто тут стирал» - покачала баба Тата головой.
- «Слышала» - разрыдалась девушка в голос, да так, что мы с братом стали ее успокаивать.
- «Смерть придет в ваш дом, очень скоро» - сказала она.
- «Как вы узнали»? – спросил я, ведь про отца никто еще не знал из местных, а работали они с братом в городе.
- «А Банши саван просто так не стирает и не оплакивает» - сказала баба Тата.
- «Кто»? – хором спросили мы.
- «Банши» - повторила старушка и повернулась к нам – «Кто как их описывает, да только одно доподлинно верно, ежели услышал вой и плач Банши, а потом и следы от стирки, то знай, что скоро смерть в дом придет» - сказала она очень строго и серьезно посмотрела на нас – «Отец собирается»? – спросила баба Тата.
- «К – куда»? – спросил я, заикаясь от услышанного.
- «Ясно дело, что не в отпуск, на тот берег» - посмотрела старушка на нас – «Значит отец, побудьте с ним, не долго ему осталось» - сказала и хотела уже уйти.
- «Баба Тата, а можно его спасти»? – спросил я и подбежал к ней.
- «Нет внучек, ежели пришли за ним, то все, его час скоро пробьет» - погладила она меня по руке – «Ты Сереженька не храбрись, вижу, каково тебе, только помни, как достирает она саван, так и все, вы справитесь, сильные уже» - покачала она головой и ушла.
Мы сели на лавке молча, смотрели на мыльную воду, что почти высохла уже, у каждого из нас на душе был полный бардак, но если бы мы тогда знали всего, то не рискнули бы противостоять тому, что просто не подвластно нашим желаниям и мольбам.
- «Миша давай поедем к папе сейчас» - попросил я брата.
- «Давай, тоже об этом подумал, будем с боем прорываться» - усмехнулся он, а в глазах я видел столько горя и злости, я его понимал.
- «Можно и я с вами, мне все Степан Федорович не чужой человек был, да и после сегодняшнего, как–то страшно и за вас, и без вас, да и мои–то дома хоть не одни» - попросила Юля.
- «Могла и не спрашивать, ты же тоже наша семья, да и после такого мы тебя сами не оставим, мало ли что, да Серега»? – повернулся ко мне брат.
- «Правильно, да и втроем, оно как–то легче что ли» - сказал я.
Собрались мы быстро, ворота плотно закрыли, родители Юли сказали, что ежели что, то присмотрят, а мы пошли на остановку. Автобус долго не шел, чем сильно трепал нервы, а когда пришел, то мы сидели в нем, как на иголках, нам казалось, что он медленно едет. Придя в больницу, мы тут же направились к отцу, нас долго не хотели пускать, пока Миша не стал кричать, что будет прорываться, что он возможно скоро умрет, а мы его даже не увидим, только на похоронах. Врачи, что–то обсудили между собой, и все же пустили нас, а молодой доктор попросил нас выслушать его.
- «Я понимаю, что вы совсем одни остаетесь, только держитесь друг друга, мы правда сделали все возможное, просто он отказался дальше лечиться еще тогда, но на удивление всем, он прожил без лечения долго, думали всего год максимум, а он вон шесть лет боролся. Вы настройте себя на то, что он вырвал свои шесть лет силой воли и упорством, а могли бы еще тогда оплакивать, да и не известно, как бы жизнь без него сложилась. Тебе скоро 18, а значит отец почти дотянул до того момента, пока ты будешь самостоятельным, а это дорого стоит» - он похлопал меня по плечу и пожал руку брату, мы кивнули ему в ответ.
Прошли в палату, отец лежал в палате, его черты лица сильно заострились, он постарел лет на десять, не меньше. Его руки были холодными, а пульс слабым, внутри меня все разрывалось.
- «Папа, папочка, как же так, я даже не знал» - я взял его за руку – «Я не успел тебе сказать, что я благодарен за все, что ты для нас сделал, что ты дал мне и чему научил. Как же я буду без тебя, без твоих советов, я же так много не успел узнать еще, не всему научился» - глаза защипало от слез, я не пытался сдерживаться, я хотел сказать все, успеть сказать.
- «Отец, ты же мой кумир и пример, спасибо, что не спился, и не стал другим, после смерти мамы, ты был для нас всем, как же так, пап» - брат тихо держал отца за вторую руку и смотрел на него. Мы просидели в палате до вечера, нас даже хотели покормить, но мы отказались. Внутри теплилась надежда, что он выкарабкается, еще покажет, как нужно жить, но что–то мне подсказывало, что мы видим его в последний раз. Дыхание у него было ровное, но слабое, страшно было видеть все эти трубки и капельницы. Больница закрывалась и нас попросили уйти, но сказали, что мы можем прийти к нему завтра. Я пожал ему руку, мне не верилось, что завтра для него наступит. Брат посмотрел на отца с такой тоской в глазах, что самому хотелось выть… мы ушли, все сказали ему «до завтра» и только я промолчал, не хотел так скоро говорить прощай. Мы приехали домой, поставили чайник, есть никто не хотел, поэтому просто молча пили чай, все были на нервах, каждый боялся предстоящей ночи, и никто не мог объяснить от чего именно. Когда время на часах стало близиться к полуночи, Юля сильно занервничала, ей стало казаться, что она сходит с ума. Я и Миша, как могли пытались ее успокоить, но она молча сидела на диване и плакала. Когда все же было решено идти спать, она попросила, чтобы мы все легли на диване, и для ее спокойствия согласились. Миша обнял Юлю и прижал к себе, чтобы ей было спокойнее. Кое как мы улеглись, и попытались просто поспать, но вот спали мы не долго. Я проснулся от того, что брат успокаивал всхлипывающую девушку.
- «Что случилось»? – отчего–то шепотом спросил я.
- «Я слышу плачь и вой» - так же тихо ответила девушка.
- «Где»? – спросил я.
- «На улице, во дворе» - ответила она и уткнулась носом в подушку, и зарыдала. Потом снова стали подвывать собаки, а мне показалось, что кто–то словно скулит у нас во дворе.
- «Слышишь»? – Миша сам вдруг резко сел и замер, чтобы прислушаться.
- «Словно кто–то скулит» - подтвердил я, а брат кивнул. Мы посмотрели на дверь.
- «Вы же не собираетесь туда идти»? – девушка с ужасом смотрела на нас.
- «Может быть нам удастся спасти отца» - сказал я.
- «Не ходите, я прям чувствую, что не надо туда идти, Миша пожалуйста» - она посмотрела умоляюще на брата.
- «Может Сережа прав, и мы сможем договориться» - Миша обнял Юлю – «Он наш отец, пойми» - он посмотрел ей в глаза.
- «Нет, Миша, я не знаю почему, но нельзя этого делать, пожалуйста, очень вас прошу» - она схватила нас с братом за руки.

Мы кивнули и сидели все прижавшись друг к другу, было темно, но в окне отчетлива виднелась луна. Я постоянно думал о том, как помочь отцу, могу ли я сейчас, что–то исправить, и не упускаю ли я последний шанс. Все это кубарем металось по моей голове, я пристально смотрел на луну, которая становилась все темнее, а может быть мне только казалось. В какой–то момент я посмотрел на брата с девушкой, они молча смотрели на свои руки, Юля тихонько всхлипывала, было видно, что ей очень страшно. А когда я вернул в свой взгляд на окно, то чуть не закричал… В наше окно смотрела уродливая, белоснежная девушка, ее глаза были красными, как раскаленные угли, слезы черными. Белоснежные волосы развивались, и она пристально смотрела мне в глаза. Я нечаянно сжал руку девушки, она посмотрела на меня, а потом перевела взгляд на окно, и закричала. Юля очень сильно закричала, и с силой ухватила брата, тот не понимал, что происходит, а когда увидел, то просто застыл в ужасе. Страшная девушка в окне закричала еще сильнее, и все стекла в доме полопались, а она стала выть и скулить так, что я готов был лезть на стену от этого звука, словно у меня забрали последние крохи сил и какой–то цели. Брат подскочил и отмахнулся от девушки, Юля попыталась его удержать, но он просто вырвал свою руку, Миша побежал к окну. Страшная девушка только расхохоталась, и стала завывать так, что он просто упал на пол, и как обезумевший катался по полу, ударяясь обо все, на что натыкался, на него падали кружки, тарелки, все, что было на столе, разбивались и летели осколками, и обрушались на него просто шквалом. Брат кричал, но продолжал кататься по полу.
- «Брат» - крикнул я и схватил швабру, глупо, но это единственное, что попало мне под руку. Белобрысая девушка еще сильнее стала смеяться, и уже смотрела в наше окно вверх ногами, а стены дома словно стали шататься.
- «Прекрати, мы хотим спасти отца, пожалуйста» - прокричал я.
- «Его время пришло» - расхохоталась и завыла она...

Вся статья на сайте: ПЕРЕЙТИ

ред. shtorm777.ru