Дорога призраков (Мистические истории

 

Дороги, их очень много по всему миру, но нет ни одной из них, где бы не было креста или памятника, цветов, мягких игрушек, и прочих вещей, которые люди приносят в день трагедии, чтобы почтить память тех, кто никогда не приедет домой. Существуют опасные участки, их еще называют участки смерти, а бывают и не участки, а дороги смерти, невероятно часто забирающие чьи–то жизни. Всегда и везде, люди ищут кто виноват, а кто–то просто считает, что есть на дорогах жуткие духи, или монстры, что забирают их близких.

Но я знаю, что есть одна единственная дорога, на которой никто и никогда не поставит памятников, ее нет на карте, а люди считаются пропавшими, а потом про них забывают, думая, что они давно где–то погибли. Я увидел эту дорогу призраков, и не смогу никогда забыть тот ужас…

Это была осень, морозная и дождливая, я с друзьями ехал в соседний город, чтобы отдохнуть от долбаной учебы, которая началась и успела меня доконать. Последний курс, и мы будущие стражи правопорядка должны были выложиться по полной, постоянные практики, что ждали нас требовали много времени и сил, и это были последние выходные, чтобы потом забыть об отдыхе на долго. Юрка с Игнатом ржали и пели дурацкие песни, а я развалился на заднем сиденье авто, чтобы немного вздремнуть, устал после последнего дежурства, еще и со своей девушкой поругался, мало ей времени уделяю, такая глупость, вот и решил, что выходные проведу с друзьями, а не выслушивая какой же я плохой.

Мы ехали не спеша, дорога была скользкая, вокруг лес, солнца почти не было, небо показывало всю свою осеннюю пасмурность, так и в депрессию впасть недолго. Бабье лето обошло нас стороной в том году, и заставило пораньше укутаться в теплые вещи. Мелкий дождик раздражал, но я все же попытался немного покимарить, чтобы хоть чуть–чуть отвлечься от своего раздражения и нервов. Для меня даже немного отдыха и сна, уже было хорошим успокоительным. Друзья так и продолжали веселиться, и я почти провалился в сон, беспокоило только странное чувство опасности, некая внутренняя борьба говорила, что нам стоит быть осторожными. Вообще, моя интуиция никогда меня не подводила, я всегда прислушивался к ней и тот день не был исключением. Я сразу сказал друзьям, что внутри нарастает паника, и мы решили ехать не спеша, но чем дальше мы ехали, тем сильнее я чувствовал страх (см. Как избавится от страха), и тревогу (см. Как избавиться от тревоги), глупо, нужно было не ехать, но будни вымотали жуть, и я решил, что поедем.

- «Юр, долго нам еще ехать» - пришлось сесть и посмотреть по сторонам в окна, но там все было по-прежнему.
- «Нет, часа три, не больше, но судя по твоему лицу стоит ехать обратно» - он усмехнулся, а Игнат повернулся ко мне.
- «Дим, вот не знаю откуда ты такой интуитивный, но блин пугаешь жуть» - Игнат осмотрел меня внимательно.
- «Не знаю братан, с детства как–то пошло, дед говорил семейное» - я пожал плечами, а Юра решил остановиться на обочине.
- «Так давайте решать, мне не в лом развернуться обратно» - Юра смотрел серьезно.
Для кого–то это покажется странным, но друзья верили мне и моей интуиции, и не только они. Поэтому мы в любой момент были готовы ехать обратно.
- «Да нет, что–то мне подсказывает, что мы в полной жопе и прошли точку невозврата» - я усмехнулся, скорее истерика, чем юмор.
Никто из них не ответил, да и не нужно было, все понимали, что мы зря поехали, и если я просто задолбался, то парней там ждали девчонки и они переживали, что мы не сможем вырваться. Никто из нас тогда не думал о том, что плохое предчувствие окажется не просто проблемой, а ценой жизни.
Путь был напряженным, никто не шутил, ехали не быстро, почти молча, стараясь внимательно смотреть за дорогой. На нужном нам повороте притормозили, так как дорога была перекрыта. Там стояла толпа людей, они молча стояли со свечами и смотрели куда–то в небо. Остановились, вышли молча из машины, и тут же сели обратно, каждый не верил своим глазам. Пока мы сидели в машине, то видели толпу людей, но стоило выйти, как дорога оказалась пустой. Массовые галлюцинации возможны, но если ты хоть, что–то употребил, а так в здравом уме, да еще и при переживаниях мы не могли видеть одинаковые детали происходящего.
Юра и Игнат посмотрели на меня, я сидел и пытался понять, что происходит, но кроме того, чтобы закричать и убежать не чувствовал абсолютно ничего. Это был вообще странный день, странная поездка, странные видения, все было слишком странным и предсказуемым, и я почему–то так и хотел сказать, что мы бы рано или поздно поехали сюда и не смогли бы этого избежать, как какое–то предчувствие того, что именно мы и именно тут.

- «Я вот готов поставить все свои деньги, что мы тронулись головой» - Игнат нервно перебирал руками и крутил зажигалку.
- «Согласен» - Юра продолжал протирать глаза, чтобы не видеть этого дурдома.
Мы простояли около часа, пытались позвонить, но, как и полагается связи не было, нет, о мистике мы не думали, просто в этом отрезке дороге связь не ловила от слова – совсем. Нужно было, что–то делать, обдумав решили, что попробуем ехать в обратную сторону. Но стоило посмотреть назад, как мы передумали, там к нашему удивлению шел не просто ливень, а очень сильный и дороги не было видно, это как оказаться на границе между светом и тьмой. Дорога плыла, вода по ней бурлила, как ручей, а значит обратного пути нет, Юра предложил подождать, возможно кто–то тоже поедет тут, и мы сможем поехать вместе с ними. Но еще спустя два часа мы поняли, что нет, никого ждать смысла нет, хотя это и было странно. Люди все так же продолжали стоять и смотреть куда–то в небо, их свечи не гасли, они горели ровными огнями, и никто из них не обращал на нас внимания. Но стоило выглянуть в окно, как они исчезали, будто их тут и не было, это злило и напрягало, вокруг все слишком сильно затягивалось и становилось не по себе.
В машине уже становилось прохладно, но жечь бензин, чтобы потом и вовсе тут застрять смысла не было. Находясь в закрытой машине чувствовалась хоть какая–то безопасность, хотя каждый из нас понимал, что машина может стать и нашим гробом. Не было мыслей ни о чем другом, кроме той, что мы не вернемся домой и не сможем выбраться отсюда. Игнат нервно щелкал зажигалкой, я крутил в руках телефон, который даже не мог отправить сигнал SOS, или экстренный вызов. А вот Юра просто вцепился в руль и не знал, как нам быть, я видел, что он паникует, но старается держаться. Ощущения были не самые приятные, впервые хотелось просить о помощи или просто спрятаться, но мы были как бы окружены непонятно чем.
Делали предположения, что попали в аномальную зону (см. Аномальные зоны), или кто–то пустил специально такой газ, все что было даже бредом, казалось уже правдивым. Ветер усилился, и мы закрыли окна, озноб пробрал до костей, а мы все так же стояли на одном месте. Все наши идеи казались бредовыми и лишенными смысла, мозг отказывался работать из–за паники, а мы все больше приглядывались к тем, кого видим. Что могут тут делать столько людей, если они нам не кажутся, почему мы их видим только в машине, стоит ли кому–то из нас рискнуть и без машины пройти через них, вопросов было множество, ответов не одного. Я думаю, что со мной согласятся многие, что жить хочет каждый, и неизвестность пугает, особенно если ты не можешь ее объяснить. Капли дождя, что били по машине стали напоминать какую–то тяжелую мелодию, но никто не мог понять какую именно, но явно это было плохо.

- «Есть идея и она реально чокнутая» - выдал Игнат, и посмотрел на нас.
- «Говори» - Юра сидел все в таком же напряжении, как и я.
- «Едем, просто едем, словно тут никого и нет, раз выходя мы их не видим, то стоит попробовать» - Игнат говорил нервно, со страхом в голосе и не был явно уверен в том, что так стоит делать.
- «Согласен» - я тяжело выдохнул, сам думал об этом, но не видел другого пути.
- «Димон, страшно» - Юра сказал тихо, но мы его услышали.
- «Мне тоже» - я похлопал его по плечу, Игнат сделал тоже самое.
- «Я не смогу, может кто–то из вас сядет за руль, я не справлюсь» - Юра продолжал говорить тихо, но я его понимал.
Если водитель машины слишком напуган, то это может нас сильно подвести.
- «Давай я сяду, я просто буду делать вид, что все это так и должно быть, главное музыку мне врубите, чтобы я не обоссался со страха» - Игнат посмеялся, и мы согласились.
У Игната была одна интересная черта, если все шло слишком плохо, или ему было не по себе, то он пел и делал все через силу или страх, за это мы его ценили. Да и перебить мелодию, что барабанил нам дождь было лучше всего, она пугала больше тех, кого мы видели и не видели одновременно. Юра и Игнат поменялись местами, но потом Юра вообще пересел на заднее сиденье, его трясло, а я полез к Игнату, чтобы он не чувствовал себя одним, парни наглухо закрыли окна, проверили все, заблокировали двери, мы как будто сами себя там замуровали. Стоило завести машину и ехать, стоял лишь один вопрос, там поворот, крутой поворот, если сильно разогнаться, то мы в него точно не впишемся, а если нет, то что нас ждет тут. Около нас была тропа, мы ее не замечали или не брали в серьез, это был срез поворота, но никогда мы по ней не ездили, да и рядом с ней стояли четыре памятника тех, кто видимо не вписался в поворот. Мурашки пробежались по всему телу, мы не знали, как поступить и стоит ли попытаться объехать все это. Возможно, это было бы логично, что мы поехали в объезд, но, что, если именно так и не стоит делать. Все на нас давило психологически, мыли метались, и мы действительно поддались панике, никто из нас не готов был думать спокойно.

- «Димон, у тебя интуиция, может кинем жребий, и ты сможем решить, как обойти хоть ряд проблем, если они вообще есть, кроме нашего сумасшедшего состояния» - Юра сидел и смотрел на дорогу, он выглядел слишком бледным.
- «Давайте рискнем» - я согласился, смешно, что решать будем через простой жребий на удачу, но тогда это был хоть какой–то толчок к действию, на которое мы не могли решиться.

Мы взяли из бардачка мелкие бумажки и каждый подписал одну из них, я написал ехать, Юра – объезд, а Игнат – стоять на месте. Это не было тем, что каждый из нас считал правильным, это было три единственных решения, одно из которых нужно было сделать. Хотя Игнат думал о том, что мы могли бы разделиться и использовать все три способа, чтобы хоть кто–то уцелел, но разделяться не рискнул никто. Мы положили бумажки в шапку и перетасовали, я засунул руку, и замер, так как почувствовал холод, казалось, что ни одно решение нам не поможет. Не вытащив ничего, я посмотрел в окно, друзья молчали, каждый из нас надеялся, что мы просто не видим выхода из ситуации, поэтому и не можем решиться на то, чего должны избежать. Оставаться в машине или ехать в ней, мы не знали, как правильно, но у меня сдали нервы, и я все же решил, что так или иначе мы должны сделать хоть что–то.
Игнат сел за руль, мы все втроем кивнули друг другу и поехали, просто резко сорвались с места. Каждый старался не думать о том, что из этого выйдет… Машина рванула и засвистела, капли дождя словно вместе с нами ускорялись и все сильнее стали бить по крыше, пошел сильный град, видимость просто исчезала, и не говоря не слова Игнат резко свернул на тропу объезда. Машину сильно занесло мы чудом не перевернулись, машина накренилась, но встала ровно, и мы отдышавшись посмотрели по сторонам. Тропа была темной, но не размытой, мы завели машину и к счастью она тронулась с места. Мы смотрели пристально по сторонам, каждый из нас вцепился кто за что, нервы били по голове.
Дорога сопровождалась свечами, которые загорались стоило нам проехать, а потом Юра закричал, мы дернулись, Игнат чуть не выпустил руль, около свечей стояли все те, кто был в толпе. Они смотрели именно на нас, и провожали слишком холодным взглядом. Там были женщины, дети, старики, женихи с невестами, все были бледными, под глазами у них лежали черные тени, а вот сами глаза были темными, не живыми. Все это было слишком жутким зрелищем, и я думал лишь о том, чтобы они не кинулись на нас. Игнат стал петь какую–то песню и нервно сжимал руль, я понимал его прекрасно. Юра молча наблюдал за всем этим, дорога была не прямой, а извилистой, даже казалось, что мы едем по змее, слишком сильно она извивалась.

- «Быстрее» - сказал резко Юра, он психовал и паниковал.
- «Не стоит, мы уже и так чуть не перевернулись» - Игнат все так же напевая песенку ускорился, но не сильно.
Казалось бы, ну увидели мы странности, мираж, или еще что–то, вреда нам никто не причинял, но сам факт того, что, проезжая каждый сантиметр дороги загоралась свеча, около нее стоял человек, одна свеча – на одного человека. Темная дорога и град, что бил по машине, напрягали, за нами никто не гнался, но вся эта ситуация подбрасывала в воспаленный от страха мозг плохие ассоциации. У меня перед глазами просто стояла картина того, как нас хоронят, и я не мог никак ее от себя отогнать. Хотел поскорее выехать и забыть это раз и навсегда, не хотелось думать о том, как мы поедем обратно, готов был ехать на поезде, не вернуться на учебу вовремя, только бы не испытать это снова.
Друзья все так же продолжали держаться, никто не был готов к такому, да и как можно вообще быть готовыми к такой ситуации. Для нас все, что нельзя было объяснить – не существовало, я пытался придумать, найти решение того, что мы видим, но не мог и это злило. Закипая от нервов, которые вымотали мой мозг предположениями и подозрениями, я продолжал отгонять от себя мысли о том, что это не подвластно нашему логическому понимаю, я не хотел верить в то, что вижу.

- «Твою дивизию» - заорал Игнат и резко ударил по тормозам.
Я ударился коленями и головой, Юра чуть не вылетел вперед между сиденьями, а сам Игнат не хило приложился об руль.
- «Какого блин хрена» - Юра сорвался, его глаза быстро смотрели по сторонам, ожидая опасности.
- «Там, оно же выскочило прямо перед нами» - Игнат орал, оглушая нас.
- «Успокойся, это, это все хрень, мы должны уехать и срать вообще, что или кто выскочил на дорогу» - я пытался прийти в себя и привести их в чувство.
- «Садись сам, я не вывезу» - Игнат отстегнул ремень и просто отпустил руль.
- «Хорошо» - я согласился. Мы поменялись местами, Юра согласился сесть рядом со мной, чтобы Игнат мог успокоить свои нервы, хотя не думаю, что ему это поможет.
Машина снова тронулась с места, и мы поехали, песни я конечно не пел, но решил, что лучше всего не заморачивать себя. Проехали мы не так много, но пришлось остановиться, так как дорога вела нас через кладбище (см. Мистические видения на кладбище), а мой мозг просто не готов был это все вынести, и не только мой. Странным было то, что могилы были, на них стояли кресты, и все, ни цветов, ни табличек, все было расположено странным образом. Дорога и словно на обочине были могилы, просто извилистая полоса с почти не закопанными гробами. Это было слишком, такого я не ожидал увидеть, кривые кресты у могил были явно полуразрушены, что нагнетало еще сильнее. Но когда по земле пошел туман, я не выдержал вообще.
Сцепление, газ, парни закричали, им стало не просто страшно, им стало плохо, ведь около каждой из этих могил вышли люди, на них были видны цепи, словно они прикованы тут. Странные черные свечи, что стояли около них, горели такими же темными огнями. Они выглядели не так, как те, что мы видели, они были ужасными, но несчастными, а вот их голодные глаза и протягивающиеся руки в нашу сторону, было понятно, что нам стоит уноситься отсюда и по быстрее. Я плевал на то, что мы можем разбиться на смерть, лучше умереть и не видеть, что с тобой будет, чем испытать то, что может произойти.
Я несся, как угорелый, Юра с Игнатом просто стали молиться, не знаю уж кому, но было видно, что в такой ситуации все резко становятся верующими. Юра стал доставать из бардачка машины все возможные кресты, иконки, обереги, что ему всегда давала бабушка. Он просил прощения за все свои грехи и просил помочь нам приехать живыми, Игнат же крестил нас всех, самого себя, окна машины, минералку без газа и прыскал ей все в машине. Я смеялся, как полный псих и не смотрел на спидометр, было страшно увидеть там цифры, а дорога становилась все темнее, я еле успевал ловить повороты, чтобы нас не снесло к одной из таких могил. Не хотелось даже думать о том, что нас ждет. Потом друзья резко замолчали, и стали прислушиваться, но лучше бы они этого не делали, лучше бы они и дальше читали свои молитвы, хоть как–то создавая видимость того, что мы можем верить в чудо. Несмотря на то, что я упорно ориентировался на дорогу и старался слушать только звук мотора, а точнее его рев, то прислушался к тому, что говорит почти шепотом Юра.

- «Они говорят нам, они кричат, что ждут нас» - друг вжался в сиденье и его глаза стали красными, слезы и страх просто ломали его.
- «Я слышу их, я не хочу к ним, я не хочу на цепь» - Игнат судорожно цеплялся за сиденье и метался на нем, боясь того, что слышит.
- «Хватит, ну же, вы же спортсмены, убежим, быстрые ноги ничего не боятся» - глупые шутки, но я пытался как мог, если они сойдут с ума, то и я вместе с ними.
- «Они же нас не выпустят, они специально нас мучают, мы не сможем уехать» - Юра кричал и смеялся, это было слишком страшно и дико одновременно. Я чуть не дал по тормозам, но продолжал ехать.
- «С чего ты взял» - я пытался говорить бодро.
- «Они так говорят, они хотят, чтобы мы остались тут навсегда, они проклинают нас» - и только он договорил, как под колеса машины, что–то метнулось, я испугался, но не остановился.
Было ощущение, что я реально наехал на кого–то или что–то, а потом крик, словно это было прям в моих ушах, а перед глазами встал противный образ человека с раздавленной головой. Он цеплялся за капот машины и смотрел на меня. Юра не выдержал и просто свалил на заднее сиденье, они с Игнатом снова стали креститься и показывать кресты во все окна, на что этот урод лишь смеялся и достал крест, кривой и гнилой крест. Он стал бить по стеклу машины, я не видел куда ехать, но все внутри меня просто кричало, что стоит мне теперь остановиться и мы никогда уже не сможем приехать домой.
Стекло пошло трещинами, но не сильно, а он смеялся и смотрел на меня своими дикими глазами, я не мог отвести взгляд и лишь успел крикнуть друзьям, что бы они указывали дорогу, иначе мы умрем. Юра так и не смог взять себя в руки, он просто упал вниз и попытался втиснуться между задним сиденьем и пассажирским. Меня уже колотило от нервов и страха, я стал слышать странное шипение, и только Игнат кричал куда и когда нужно повернуть, и тот, кто сидел у нас на капоте резко посмотрел на него. Игнат стал хватать воздух ртом, как рыба, что попала на берег, он не мог произнести ни слова, нас уже прилично мотыляло по странной дороге и я чувствовал, как мы то и дело вписываемся боками, еще пару таких столкновений и машину точно унесет с пути.

- «Юра, давай, или мы сдохнем» - я крикнул, а у самого в горле запершило.
Стал сильно кашлять, а этот человек потирал руки и жадно сверкал глазами. А потом он полез на крышу, но нам легче не стало. Громкое топанье по крыше машины было слишком сильным, Юра кричал молитвы и старался не смотреть в окна, он зажимал голову руками и просил, что бы его оставили в покое. Но стук в окна стал для него сильным срывом, он почти потерял над собой контроль и чуть не открыл машину, благо я ее полностью заблокировал. Он смотрел на меня и не знал, что ему делать, я пытался попросить о помощи, но не мог говорить, еще немного и я точно потерял бы управление.
Руки уже не так крепко держали руль, ноги сводило судорогой, а страшный человек лазил по машине и смеялся. Он пытался разбить окна, он махал крестом и бил им по всей машине, а потом просто спрыгивал с нее и казалось, что мы вновь и вновь его сбиваем. Такое невозможно даже объяснить словами, это самое дикое ощущение того, что ты сбиваешь человека, а потом еще и проезжаешься по нему, и он вновь залазит на капот, что бы ты увидел то, что ты натворил. Голова шла кругом, реальность уплывала из головы, и я тоже стал поддаваться панике, я смотрел на дорогу, но кажется уже не видел ее, все было, как в тумане со странными образами. В голове не укладывались мысли о том, что мы умрем, что мы будем так же прикованы к этому месту.

- «Дим я не смогу, но я постараюсь» - Юра сквозь истерику садиться на пассажирское, Игнат просто кричит о том, что мы будем прокляты, что мы убийцы, а потом снова задыхается, и замолкает.
Я боялся смотреть, что с ним, и не только я, Юра тоже старался не смотреть на нас. Он схватил рукой руль, и я понял, что он попробует рулить вместе со мной, мы учились, как–то, чтобы в случае чего можно было резко перехватить управление и избежать аварии, и сейчас не смотря на все это пытались сделать опасный маневр. Я повернулся к другу и это было зря, вместо его привычного лица, я увидел того самого человека, он был повсюду, я закричал, он тоже. Я не понимал, галлюцинации, или реальность, все было слишком правдивым, и он смеялся.

- «Ты сдохнешь» - и снова смех.
Ни Игната, ни Юры, только я и он, машину несет непонятно куда, меня трясет, руки и ноги просто немеют, пальцы слишком сильно сжимают руль, и я не могу их разжать. Ноги словно наливаются свинцом, а он смеется, он просто смеется мне в лицо, и я не вижу дороги, я не могу отвернуться от него. Все вокруг шумит и стучит, я не могу управлять сам собой, а мужчина, что сидит рядом просто скалиться и потирает руки. Его глаза становятся почти прозрачными, он раскрывает свой рот с кривыми зубами и вцепляется в мою руку. Я чувствую, как она немеет, и резко наполняется болью. Где–то там слышен крик Игната о том, что он ее не убивал, но я не понимал ничего, я не слышал только голоса Юры, словно его с нами и не было. Резкая боль заставила меня закричать, по рукам текла кровь, а я впервые и про себя стал читать молитву, не знаю откуда я ее помнил, но она не была о спасении, она была об упокоении души заблудшей. Перед глазами стояли люди, они тянули к небу руки со свечами, словно мы возвращались в самое начало кошмара. Я слышал, как с грохотом падают цепи, но не у всех, а потом увидел и Юрку. Он стоял на обочине и копал, было ясно, что именно он копал – могилу, на его шее была цепь, а у ног стояла черная свеча.

- «Юра» - я закричал так, словно выпускал из себя последний воздух.
Он замер и посмотрел на нас, его лицо было бледным, под глазами были черные тени, а на одежде следы свежей крови. Я хотел остановиться, но в моей голове пронеслась мысль, что я не имею права тут оставаться, что я должен уехать, должен забрать Игната, должен оплакать каждого, кого увидел. Человек, что сидел около меня стал сильнее сжимать мою руку, было невыносимо, я злился и боялся, все это слишком сильно давило на мое подсознание, я хотел убедить себя в том, что это не правда, это не может быть правдой. А потом я увидел две свежие могилы, а там стоял я и Игнат. Я резко посмотрел в зеркало, и вместо себя увидел того человека, мой мир рухнул и оборвался, перед глазами пролетело понимание того, что мы разбились и я не смог с этим смириться.
Наши тела похоронены где–то там, а мы навсегда остались тут. Каждую ночь приходит этот сумасшедший, что когда–то попал под колеса, и издевается над всеми, кто остался тут и не приехал домой. Его сбили очень давно, и даже не остановились, какие–то пьяные подростки и теперь он утаскивает каждого, чтобы найти их. Мне стало жутко, противно, ощущение холода врезалось в меня, стекла машины покрывались льдом, а потом я услышал плачь, это был ребенок, он просил маму открыть глаза, резкий визг тормозов, меня куда–то тащит, и я все отпускаю руль и закрываю лицо руками. Не помню, как приходил в себя, помню лишь то, что я мертв, и боюсь открывать глаза, чтобы не быть прикованным к этому проклятому месту. Тело болит, очень сильно, и кажется чувствую тепло. Хриплый смех и странное тяжелое дыхание около меня пугает, возможно это все наказание за что–то, а может быть я просто попал в ад...

Вся статья на сайте: ПЕРЕЙТИ

Все мистические истории: ПРЕЙТИ

ред. shtorm777.ru